|
– Дек, отпусти крысу! – строго велела Тенга. – Он работает. Мальчишка послушно разжал объятия и зверь, размером с собаку, юркнул в темноту смежного коридора. «Дек» – так она прозвала найденного беспризорника. Сорванец так и не заговорил, нужно же как-то к нему обращаться. Специально выведенных животных использовали для ремонта различных механизмов с незапамятных времён, ещё в старой Империи. Юрким крысам проще пролезть в самые недра конструкции, акваниты могут дышать как водой, так и охладительной жидкостью и так далее. Специфические условия требуют специфических решений. Тенга постучала инструментом по ближайшему светильнику – вся гирлянда ламп, освещающая коридор, вспыхнула чуть ярче, отвоёвывая у темноты этот тоннель. – Совсем с такта сбились, – посетовала девушка. Неудивительно, что технические тоннели давно заполонили твари из подземелий. Свет должен отпугивать тех, кто привык к вечной темноте. – Мы сейчас почти под старым Парнасом. Девушка говорила больше сама с собой, но в этот раз у неё был слушатель. Похоже, мальчишке действительно нравился этот односторонний диалог. Интересно, сколько времени он провёл один? – Видишь чёрный материал? Это изоляция шестого уровня, такую прокладывают только вдоль систем Неназываемого. Где-то на этой магистрали сгорел предохранитель распределительного узла. Городские коммуникации давно не используются, но некоторые терминалы до сих пор находятся здесь. Чтобы Неназываемый имел к ним доступ, линия должна находиться в рабочем состоянии. Свет химической лампы выхватывал новые и новые метры проводов.
– Ссстой, с-сссумрак, – раздался хриплый голос. – Тебе ссюда нет хода! В темноте сверкнули два красных глаза, и послышался треск натягиваемой тетивы. – Я техник, – «зайчик» прицела лёг на фигуру, скрывающуюся в темноте. – Есть поломка – есть и право. В обитаемой части безопасно, но стоит спуститься чуть ниже в андеграунд – и без оружия уже не ступить и пары шагов. Стандартный «пи-у16» входит в базовое снаряжение любого ремонтника. – Поссторонний, – кивнул он на спутника Тенги. – Нет хода! Деку надоело разглядывать темноту, он снял лампу с пояса девушки и подскочил ближе. Подземник моментально ощетинился острым клинком вдобавок к взведённому арбалету, но не атаковал. Разумом он понимал, что даже маленький человек может представлять опасность, но инстинкты упорно молчали, словно существо перед ним – пустое место. – Он учится, – объяснила техник. Этот крыс был ещё больше, и ростом лишь немногим уступал мальчишке. Встречные придирчиво рассматривали друг друга, кружа совсем по-звериному, едва не обнюхивая оппонента. – Не починишшь, – зашипел подземник. – Кетакай не смог, и ты не починишшь! – Потому я и здесь, раз крысы не справились. – Ладно, – наконец, сдался крыс и убрал клинок. – Кетакай поможет, Кетакай покажет. Рукотворные тоннели со временем поросли сталактитами, совсем как настоящие пещеры. Однажды они вообще перестанут отличаться от них. Природа и здесь возьмет своё. Позже, но неизбежно. Разве что Пустота может обогнать её. Терминал распределительного узла тоже не избежал появления сталактитов. Тоннель здесь обвалился, соединив коридор с природным подземельем. Недалеко шумел водопад, заглушая работу приборов. – Это не просто предохранитель полетел, – Тенга фыркнула, откручивая застоявшуюся деталь, – сгорел сам накопитель. Система диагностики не почувствовала разницы. – Кетакай ссказал: «не починишшь», – фыркнул крыс. – Придётся найти новый. Накопитель распределительного узла – деталь специфическая, и на складе такой не будет. «Чёрные магистрали» разбираются в самую последнюю очередь: информация – бесценный ресурс. – Есть другая вена, – начал подземник, – с-сухая, не шумит – не течёт. Вена бесполезная – уходит наверх. Наверх Кетакай не ходит, никто не ходит. Кетакай не знает, ессть ли у вены узлы. – Приведи нас туда, – попросила Тенга. – Мы поднимемся и проверим.
* * * Кетакай провёл тропами подземников. Ниже уровня технических тоннелей тоже встречались рельсы с рабочими курсорами и подъёмники. Очевидно, крысы полностью их содержали и обслуживали. – Да, эта линия не используется, – подтвердила техник. – Видимо, городское хранилище уже вышло из строя. – Осторожней, ссумрак, – предупредил крыс, прежде, чем скрыться в темноте, – город воет. – «Воет»? – переспросила техник. Но подземник уже ничего не ответил. Причина обесточивания оказалась довольно прозаичной: обвал. Пустота близко подобралась к этим развалинам. Очевидно, Неназываемый решил, что чинить магистраль уже не имеет смысла. – Этот город назывался Парнас, – поведала Тенга, когда они поднялись на поверхность. Дыхание осени преображает даже умирающий мир. Золото деревьев было таким же бледным, какой была их несмелая зелень. Здесь теплее, чем в Деке, но по ночам всё же случаются заморозки. Утро давно отгорело, но иней ещё искрится сединой на хвое. Ели тёмными пятнами выделялись среди изрядно поредевших крон старинного парка. Вода в квадратных озёрах фонтанов покрылась корочкой лишь по краям, а вот лужи промёрзли насквозь. «Скреф!» Ледяное стекло покрылось паутинкой трещин. Скреф! И ещё одно разбито. Похоже, мальчишке нравилось крушить лёд. – Обойдём завал по поверхности. До темноты четыре часа, – напомнила Тенга. – Нужно успеть. Дек, оценивающе разглядывавший фонтан, фыркнул и вернулся. – Интересно, что этот крыс имел в виду? – спросила Тенга вслух. На ответ она не надеялась, но разговор помогал собраться с мыслями. Ничего похожего на «вой» пока не наблюдалось. Город как город. Девушке уже приходилось бывать в Парнасе пару раз. Обычно мародёры совершают вылазки в Дек – он ближе, больше, и дальше от Пустоты. Суровый климат тоже плюс – меньше тварей, способных выжить там. * * * – Бедняжки! – Вейде всплеснула руками. – Я и не думала, что здесь всё настолько плохо, когда решила спуститься сюда! Вечная не привыкла сидеть без дела. В тот же день, когда состоялась их встреча с Неназываемым, она поднялась в город. Доброта и весёлый нрав подкупили даже избитых жизнью сумраков. – Это Пустота, – пыталась объяснить Великая. – Она разрушает не только этот мир, но и их самих. Ранится не тело – искажается сама суть. Вот и сегодня Вейде была на ногах с самого утра. – Никак не привыкну к этим странным суткам, – пожаловалась Рихса, зевая. Наконец-то выдалась свободная минутка. Гаснущее к обеду солнце клонило в сон, а разгорающееся к закату – дарило бодрость и бессонницу. – Почему мы ещё здесь? – Он думает. – Вейде вздохнула. – Я не могу уйти без ответа. – И как всё прошло? – спросила телохранитель. – Вы так и не поделились подробностями встречи. – Неназывака в своём репертуаре, – вздохнула Вейде. – Со временем он стал ещё большим занудой – хуже Эльсара! Но это мы тогда напали на них, а не наоборот. Он мудрый и рассудительный правитель, слишком категоричный, быть может… Неназываемый принял моё предложение, он обдумывает стратегию. – Почему такое странное обращение? – Это мы его так прозвали, – Вечная прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания. – Очень непросто было понять, кто же вообще управляет войсками. Были офицеры и наспех обученные маги, им поступали приказы, но ни одного конкретного имени. Ни разведчики, ни шпионы, ни пленные не могли ответить на этот вопрос. «Неназываемый» – его никто никогда «не называл».
И разверзлись небеса, и хлынул поток чудовищного пламени, и задрожала земля. Абсолютный меч Хейм нанёс удар. Целью его было не поле боя, ни войска, а само мироздание. Уничтожить Империю, породившую Неназываемого, и все следы её существования, оставив мир девственно чистым. Что делает художник с неудачным рисунком? Сминает его и принимается за новый. – Империя была не готова к такой войне, – Вечная говорила по-другому: тихо, без «детских» ноток. – По большому счёту, Неназываемый вооружил мирное население. Но такой мобильности я не видела никогда. Перестроиться, перегруппироваться, адаптироваться, отступить, прикрыть другой отряд. Словно сражаешься с ветром, стоя посреди поля, обрубая колоски. Тогда святые Братья приняли решение: спалить всю ниву одним махом… правда под удар попали и те, кто рубил вручную. – Простите госпожа… Вейде, – волшебница опустила взгляд. – Я не хотела ворошить прошлое. – Ничего, – златовласая улыбнулась, но в следующий миг её голос наполнился сталью. – Есть вещи, которые забывать нельзя! * * * – Время жатвы, – шептала темнота. – Время крови, – вторила она на другой манер. – Но Белтор пуст! – Пуст! – Пуст! – Крови, – просила темнота. – Крови! Крови! Главный зал замка Алудана плавно переходил в естественную пещеру. Высокие окна с затейливыми витражами соседствовали с тысячелетними сталактитами и сталагмитами. Застывшие каменные слёзы напоминали зубы. Тени этого замка приютили много клыкастых тварей. – Летите, – чуть слышно приказал лорд. И стая со свистом сорвалась с места. Каждый угол, каждая тень скрывали в себе десятки крылатых созданий. У них нет имён – они давно забыты. Есть только название, одно на всех: «алчущие крови». И эти вечно голодные существа оправдывают своё название.
* * * – Эта Коэрсея как… котолак! Птичку хвать и сквозь стену юрк. Двое мальчишек возвращались из города домой. Небольшая деревушка раскинулась в получасе ходьбы от Бренора. – Никто её ни разу не поймал! Не знаю как, но она жульничает! Я уверен. – Смотри. Какие-то странные птицы. – Это не птицы, скорее летучие мыши, только уж больно ог… То заветное слово: «вампиры» – так и не было произнесено. Звук застрял в горле. Голодная стая обрушилась на деревеньку как буря. Словами приветствия для крылатых нетопырей всегда становились крики ужаса. Слуа хватали крестьян прямо на улице, поднимали в воздух… а на землю тело уже не падало. Шустрые твари забирались в окна и трубы, не оставляя шанса тем, кто решил спрятаться. Тепло крови не скрыть. К восходу солнца деревня опустела, алчущие не оставили даже трупов. * * * – Но, мой лорд, это территория Сулу, – заметила Камилла. – Из-за его выходки потерян урожай с целой деревни. Я лишь беру своё, не больше. * * * Тишина. Здесь она пронзительная, кричащая. Первые лучи ложатся поверх ещё не осевшей пыли робко, словно извиняясь за то, что им приходится тревожить не затянувшуюся рану. Путник, случайно забрёдший сюда, не увидит ничего, кроме следов кровавого пира. – Надо же, какой аккуратный, – усмехнулась Яжури. – Деликатно и аристократично слопать целую деревню… Ведьма накинула капюшон и направилась прочь. Толпа мертвецов, что шла за ней, начала медленно разбредаться по улочкам. Умрунам не дали цели. Трупы стонали и метались, кто-то рвал себе волосы, кто-то кожу. Одни бесцельно слонялись, другие жадно подъедали за слуа жалкие остатки их трапезы. – Мусор можно и подбросить. Автор: Екатерина Толстова
|
