|
Губернатор и немногие оставшиеся при нем офицеры, едва дослушав рапорт Ромео, поспешили наверх, чтобы подготовить подобающую встречу. Об Эйрин все как-то совсем позабыли: к своему удивлению, девушка вдруг обнаружила, что осталась совершенна одна среди пустых каменных коридоров. Лучший шанс улизнуть и представить было трудно! Да только вот, поди отыщи в запутанном сплетении узких катакомб путь на поверхность. Несмотря на большую глубину, туннели тоже пострадали от обстрела – потолок потрескался, полы припорошило известкой, массивные каменные глыбы кое-где перегородили проходы. Когда за одной из покосившихся дверей обнаружилась коллекция зловеще поблескивающих пыточных устройств, она на мгновение остановилась, чтобы поподробнее рассмотреть механизмы, и вдруг заметила распростертое на полу тело с размозженной каменным блоком головой. Девушка скривилась и тихо, словно боясь потревожить мертвеца, прикрыла дверь – это было чересчур даже для нее. Эйрин приняла-таки волевое решение отправиться по единственно известному ей маршруту – назад в зал совета… В то, что осталось от зала совета – стальные гномьи ядра и тут добавили несколько новых дизайнерских решений, в том числе пару широченных – хоть на «Фальке» пролетай – проломов, сквозь которые в помещение с любопытством заглядывало медное вечернее солнце. Второй визит Бьорнбона был не столь помпезен. Красный, то ли от злобы, то ли от неловкости – ведь каких-то пару часов назад он был хозяином положения и мог диктовать условия, – карлик, казалось, с трудом сдерживался, чтобы не сорваться на крик. Бородач с задумчивым видом расхаживал по залу, и каждый его шаг сопровождался хрустом битого стекла и мраморной крошки. Эйрин явно вошла не вовремя – Бьорн услышал ее шаги, споткнулся на полуслове и бросил на незваную гостью взгляд, как ей показалось, полный надежды и страха, будто бы ждал кого-то еще. Ждал, и одновременно опасался. Увидев, что это «всего лишь она», гном еще больше насупился. – А вот и мой агент. – Если появление курьера и смутило Гуго, вида он не подал, лишь коротко кивнул, приглашая поучаствовать в собрании. – Заходи… Эйрин? – Прошу прощения за опоздание, милорд, – тут же нашлась девушка, стараясь подражать подобострастной манере Ромео, – я выполнила все ваши… ну, эти… поручения. Губернатор лишь безразлично кивнул, но Эйрин разглядела в его глазах одобрение. Воодушевленная девушка гордо продефилировала мимо хмурого гнома и его телохранителей, встала по левую руку Гуго, потеснив Ромео, и скорчила невозмутимую гримаску – ни дать ни взять, страж у врат Бездны.
– С чего бы мне вообще верить в эти россказни? – Скептично оскалился регент, продолжая прерванный разговор. – Гномы изучили подземелья Ангхейма, как свои пять пальцев, но никто и слыхом не слыхивал ни о какой подземной реке! – Из того, что мне известно, следует, что Туррилл не понаслышке знаком с опасностями Ортайга… Может это знание – достояние особ царской крови? Уязвленный намеком на свое положение, гном злобно ощерился, и Гуго поспешил сгладить ситуацию: – Но у нас есть и доказательства! Летательный механизм, что вы отняли у моего шпиона, был найден на Дне. Любой инженер подтвердит – технологии, по которым он построен, на Ангхейме неизвестны… И, кроме того… – Губернатор на секунду замялся, бросил короткий взгляд на девушку, и едва заметная ехидная улыбка тронула его тонкие губы. – Перед вами человек, который лично побывал в логове врага! Ведь так, Эйрин? – Что?! – Одновременно удивленно выдохнули и Бьорнбон, и сама девушка. К счастью, опешивший гном этого не заметил. – Девочка, расскажи, пожалуйста, гостю о своем путешествии… * * * Приходилось признать, что у ван дер Верта удивительное чутье. Ведомый одному ему известными признаками, он безошибочно определял чаяния и нужды собеседника, и умел подобрать слова и интонации, проникающие под самую прочную броню. Его доводы били ровно по тем местам, которые больше всего беспокоили Бьорнбона. История о дороге на Дно, рассказанная девчонкой, пусть и звучала безумно, была в то же время очень заманчивой. Во-первых, какие бы там договоры ни заключил Туррилл, гномы никогда не считали Сумрак, и тем более подземников своими союзниками. Порождения Дна – враг, одержавший над ними победу и принудивший к унизительной капитуляции. Каждый раз, думая об этом, регент чуть ли не выл от гнева и досады, и от собственного бессилия что-то исправить. Губернатор словно чувствовал это, и методично давил на больную мозоль, суля возможность ужалить смертельного врага в незащищенное мягкое брюхо. «Как знать» – патетически произнес он, – «быть может, эта вылазка стала бы поворотным этапом войны и покончила с господством армии Неназываемого над Ангхеймом?» А творцом победы стал бы ван дер Верт и… вторая мозоль Бьорна – тщеславие – ныла не меньше, чем первая, и грамотные уколы Гуго почти склонили регента принять предложение. Была и еще одна вещь, о которой бывший магистр не знал, и которая не давала Бьорнбону покоя. Армаде паролетов предстояло вернуться в Кайнас. Да, у регента был план насчет Туррилла, но в нем зияло несколько дыр. Гному было страшно возвращаться в Подгорный Чертог. Если его небогатого ораторского дара не хватит, чтобы убедить старейшин в безумии царя, то скорая и, возможно, болезненная смерть – худшее из ожидавших его зол. Предложение губернатора сулило желанную отсрочку, за которую неистово цеплялось подсознание гнома. А что было важнее всего, Бьорн чувствовал, что сам ван дер Верт верит в эту авантюру, и не пожалеет сил и времени, чтобы добраться до Дна и лично отвесить пинка Неназываемому. А что же насчет Златоглазого? Как отнесется человек-в-сером к такой инициативе своего протеже? Не станет ли это последней каплей, что заставит мага разочароваться в выбранном помощнике? Не стоит ли взять отсрочку, дождаться визита колдуна и попросить совета? Но… По лицу Бьорна медленно расплылась недобрая усмешка – на самом-то деле он уже давно знал ответ. То, как настойчиво Златоглазый намекал на переговоры с Гуго, да и вообще, вся эпопея с возвращением Туррилла… Да проклятый колдунишка разыграл целый спектакль лишь для того, чтобы свести их троих вместе! Кем бы ни был загадочный чародей, это ему нужен поход на Дно, а никак не Гуго, что бы там губернатор себе не думал… Но эту догадку до поры до времени лучше держать при себе – пусть все идет своим чередом… …ты – всего лишь инструмент… Гном потряс головой, выкарабкиваясь из дебрей собственных мыслей, окинул надменным взглядом ван дер Верта, его «свиту», и, наконец, огласил судьбоносное решение: – Я принимаю твое предложение, наземник. Но при условии, что ты лично отправишься с нами.
* * * Задачка для молодого пытливого диктатора: что будет, если взять толпу ненавидящих род людской угрюмых карликов, кучку взбалмошных почти не просыхающих головорезов и смешать их в пропорции «один к одному» в замкнутом пространстве корабля, а затем взойти на борт самому и отправиться таким составом Братья ведают куда? В любой другой ситуации ван дер Верт скорее бы согласился жонглировать зажженными динамитными шашками, нежели воплотить подобный эксперимент в реальность. В любой другой, – но не в этой. Сейчас Магистр прилагал все свои немалые таланты, чтобы удержать в руках ту тоненькую ниточку, что удерживала пиратов от бунта. И немудрено – что бы там ни говорили о Береговом Братстве, у этих ребят есть свои представления о чести, до которых, например, совету Десяти еще расти и расти, да и слово «дружба» для корсаров стоит далеко не на последнем месте. Многие из тех, кто погиб во время скоротечной осады, были кому-то друзьями или родственниками, некоторые потеряли нажитое честным и не очень путем имущество в огне занявшихся в городке пожаров. Стоило ли удивляться, что внезапный союз с недомерками-гномами многие восприняли в штыки. Гуго подозревал, что гномов одолевают похожие мысли – как-никак, пару часов назад они намеревались истребить всех до единого «подлых похитителей Его Величества», и вдруг внезапный разворот «на сто восемьдесят», и регент приказывает использовать паролеты при тушении пожаров, которые они же сами и устроили. Но хоть Магистр и ощущал себя как инженер, оказавшийся один на один с готовым взорваться от колоссального давления паровым котлом, что-то подсказывало, что он поступает правильно. Гуго, сменивший на время путешествия губернаторский камзол на удобную дубленую куртку, обставлял свой новый кабинет – комфортабельную каюту на флагманском паролете через стенку от покоев регента. Последнюю каюту под кормой занимал Туррилл, кажется, уже давно свыкшийся с ролью пленника, так что для Ромео и Эйрин места на верхней палубе не нашлось. Впрочем, оно и к лучшему. Ни к чему свите наблюдать за мучениями не переносящего качку губернатора. Гуго и его пиратам в знак доверия было позволено заниматься управлением паролетами – в конце концов, кому, как не корсарам, лучше знать как управиться с кораблями, пусть и воздушными. Сейчас гномы на правах хозяев деловито слонялись по палубам и трюмам, пялились на матросов, которые с плевками и бранью грузили на борт запасы провизии и топлива. Ромео занимался доставкой личных вещей губернатора, Эйрин шастала где-то наверху, путаясь у всех под ногами. Девчонка, надо отдать ей должное, практически любое событие воспринимала с заразительным оптимизмом. Едва подошло к концу совещание, курьер чуть ли не на шею Гуго повесилась, благодаря того за возможность отправиться вместе с экспедицией на Дно. Он-то, по наивности своей, ожидал рыданий и слез, мольбы отпустить ее на все четыре стороны, но не тут-то было! Эйрин, казалось, пребывала в какой-то иной, не понятной никому, кроме нее, реальности, и реальность эта вся, как есть, вращалась вокруг ее милой девичьей головки. А когда губернатор упомянул, что попытается вытребовать у гномов Фальку, так вообще чуть ли не в любви призналась, чмокнула озадаченного Гуго в щеку и торжественно пообещала посвятить ему поэму. Ее уверенность в том, что Гуго немедля после этого вернет машину законной хозяйке, была столь очаровательно непоколебима, что Магистр предпочел до поры умолчать о своих притязаниях на механизм. Из-за двери внезапно раздался грохот, а следом – крик боли и многоголосый злорадный гогот. – Ай, твою ж мать! Пальцы! – Под ноги надо смотреть, дылда! – Что? Выбирай выражения, камнежор, а то я тебя и одной рукой к гальюну пришвартую! – не остался в долгу пострадавший. К нему поспешили присоединиться товарищи, и вскоре взаимные крики и оскорбления перекрыли шум прибоя. – Ну вот, начинается… – Губернатор не без досады вздохнул. Конечно, сюрпризом это не стало, но Гуго все же надеялся дотянуть без кровопролития хотя бы до Ортайга, – Даже отплыть не успели.
– А ну, всем молчать! – Неожиданно разрезал нарастающий гвалт резкий высокий голос. Выглянув через приоткрытую дверь на палубу, изумленный Гуго обнаружил, что вся новоиспеченная команда паролета разделилась на две «армии», готовые схлестнуться в любой момент… А между ними, уперев руки в бока, стоит Эйрин! – Вы, что, дети малые, что за вами присмотр нужен? – Звонко выкрикнула девушка, окидывая взглядом гномов и людей. – Вам, ребята, повезло участвовать, возможно, в самом невероятном и удивительном приключении, которое только может выпасть на долю человека! Ну… или гнома! А вы что устраиваете? Еще до «отплытия» хотите перегрызть друг другу глотки? Ван дер Верт сам толком не понял, как это случилось, но на тех, кого принято называть кровожадными головорезами, было жалко смотреть – вооруженные до зубов пираты неловко топтались на месте, словно дети, которых строгий учитель поймал за списыванием. Да что там, даже некоторые гномы стыдливо отводили взгляды! – Если из-за ваших свар сорвется мое путешествие… – тон Эйрин понизился, но стальные нотки, зазвучавшие из уст хрупкой дружелюбной девчонки, заставили толпу затаить дыхание, ловя каждое слово, – то я бы посоветовала вам найти огромный камень, и нырнуть с ним на самое дно моря, и тогда, быть может, я не отыщу вас там и не… Наконец, кто-то из мужчин заметил губернатора, и быстро подал знак остальным. Команда засуетилась, все шустро разбрелись, изображая активную деятельность. Вскоре остался только сам Гуго, Эйрин, да незадачливый матрос, почесывающий затылок перед расколотым ящиком, из-за которого, видимо, и начался весь сыр-бор. Через выбитое дно на палубу один за одним сыпался картофель, легкая качка гоняла его по доскам, словно стаю обезумевших леммингов, выбирающую, с какого борта лучше сигануть в море. – Я не виноват… – попытался оправдаться перед девушкой растяпа, показывая распухшие пальцы. – Точно видел, под ногами ничего не было, а потом, раз! – и споткнулся… Кто-то из гномов наколдовал… – Да брось ты! – приветливо улыбнулась девчонка, – Давай-ка лучше руку твою посмотрю! – Однако… – Губернатор устало облокотился на фальшборт, провожая экс-курьера рассеянным взглядом. Кровавая резня, как минимум, откладывается. Жаль только, у него не было в запасе еще семи Эйрин, на каждый паролет… Приготовления тем временем подходили к концу. Почувствовавшие родную стихию пираты засуетились над хитрыми складными мачтами паролетов, и вскоре над головой бывшего Магистра распустились стрелы белоснежных парусов. – Губернатор, приготовления окончены... – отрапортовал подоспевший Ромео. Гуго окинул взглядом готовую тронуться внушительную армаду, и в груди его зашевелилось незнакомое доселе волнительное чувство. –…не хватает лишь одной вещи. – Осторожно заметил помощник. Ван дер Верт озадачено поднял бровь. – Шляпа, милорд. Насколько мне известно, капитан обязан носить шляпу… – Ромео с лукавой усмешкой протянул губернатору роскошную треуголку. Гуго встретился с адъютантом взглядом и улыбнулся. Впервые за долгое время – искренне. – Что ж, – Хмыкнул он, водрузив головной убор на положенное место, – Тогда – отдать концы! Полный вперед! * * * Вудли облегченно вздохнула: несмотря на морок, проскользнуть на корабль, где содержали Туррилла, оказалось сложной задачей. Девушка все еще была слишком слаба... Лавируя между снующими по палубе пиратами, она попалась под ноги какому-то увальню, и тот обронил свою поклажу. Гоблинша воспользовалась завязавшейся сварой, юркнула в проход, ведущий на внутреннюю палубу, и поспешила укрыться в недрах корабля – она уже чувствовала, что Туррилл находится рядом, и что его покои охраняют не только часовые, но и сильная магия… Едва прекратилась стрельба, Вудли решила было, что Туррилл успешно добрался до своего не в меру ретивого преемника и уже принялся «закручивать гайки». Но дальнейшее развитие событий заставило в этом усомниться: уже за полночь гномы и давшие им бой пираты причалили к опустевшей пристани Золотого Острова, после чего и те, и другие принялись грузить на паролеты провизию и оружие. Гоблинша, озадаченная подобным развитием событий, рискнула подобраться поближе, и, увидев надменно вышагивающего по палубе Бьорнбона, поняла – затея Туррилла провалились. Гоблинша уже потеряла много крови, да и вывернутая Гильермо рука еще не зажила, так что этот последний рывок под покровом иллюзии давался с неимоверным трудом. «Еще одно заклятье» – подумалось ей, – «и от тебя останется только иссушенная зеленая шкурка. Сейчас ты просто не можешь ничего поделать, как бы сильно ни хотела». Девушка отыскала укромный уголок в дальнем углу трюма, и расположилась среди пыльных мешков с овощами. Нужен был отдых, чтобы набраться сил, и… – Скоро, совсем скоро… Потерпи… – Прошептала она, сбросила морок и погрузилась в неглубокий беспокойный сон.
В дальнем углу трюма раздалось еле слышное кряхтение – древний скрюченный старичок с трудом приподнялся со своей подстилки, прошлепал к ушедшей в мир тревожных грез девушке и остановился в двух шагах, задумчиво разглядывая покрытое мелкой испариной лицо. – Бедняжка… – Прошептал Фегг, усмехаясь в бороду, – А ведь симпатичная, хоть и гоблин… Туррила, пожалуй, даже можно понять. Он повел рукой, творя тончайшее, почти не ощутимое, заклинание, и Вудли задышала глубже и спокойнее. – Все своим чередом, Златоглазый… – Пробормотал он, забираясь обратно в свой темный уголок, – Все своим чередом… * * * – Слышишь? – Произнесла дрожащим хриплым голосом темнота. – Слышу. – Ответила темнота сама себе. Другим голосом, молодым, но таким же усталым, как и первый. – Вода? – Вода… Темнота зашлепала дробью стоптанных подошв по шершавым камням, задышала тяжело и натужно, снова замерла без звука. – Рядом где-то… – Недовольно заметила она. – Грибы остались? – Остались. Но они давно уже не светят. Последние вчера погасли. – Хм… Тогда зачем ты их тащишь? – И то верно… – Темнота зашуршала, закопошилась, и, наконец, зачавкала. Замолчала. – Надо было, наверное, тебе тоже предложить? – Вода. – Напомнил второй голос. – Может, факел зажжем? – Последний… А, ладно, жги. Но ненадолго: как оглядимся – сразу туши. Щелкнул кремень, раз, второй, третий – и робкий язычок пламени обосновался на просмоленной пакле, неспешно пополз вверх. Темнота поспешила отступить за пределы быстро расширяющейся сияющей сферы. Отступая, она оставила на поле боя две темные фигуры – свои злобные порождения. В целом похожие на людей, или, скорее на их далеких пещерных предков – грязные, ободранные, заросшие, одетые в отдаленно похожие на человеческую одежду лохмотья – они яростно щурились от непривычного света. – Вон там, вижу! – Победоносно выкрикнул тот, что был покрупнее и пострашнее. Он подскочил к каменной стене извивающегося подземного тоннеля, по которой с потолка струилась желанная влага, и припал сначала прямо к мокрым камням, а затем к небольшой луже, скопившейся на сыром, поросшим шершавым серым мхом, полу. – Гагрид… – Позвал второй, взволнованно оглядывая пространство коридора. – Не дрейфь, тут много! Лучше приготовь флягу. – Гагрид! – Снова позвал спутник, игнорируя его слова. – Как думаешь, мы глубоко забрались? – Что за тупой вопрос, юнга? – Человек (следует все же признать, это действительно был человек, несмотря на все свидетельствующие об обратном факты) нехотя оторвался от воды и уставился на товарища. – Мы тащимся по этому коридору уже целую вечность… Глубже – только в заднице у Неназываемого! – Тогда, как ты думаешь… – Второй поднял факел повыше, освещая тоннель, – откуда тут взялось это? Автор: Дмитрий Шуршалов
|
