|
Первые несколько дней есть хотелось невероятно, просто нестерпимо. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором Леода возникали то жаренный на вертеле кабаний окорок, то ароматный пирог с рыбой, то запеченные каплуны под гранатовым соусом, а то и все сразу – огромная, парящая и благоухающая специями гора еды. Еда! Мысли о ней доводили бывшего командора до исступления. Он то бился всем телом о решетку, то малодушно рыдал на полу, размазывая по лицу грязь, то сосредоточенно сидел в углу камеры, лихорадочно придумывая и тут же отвергая один план спасения за другим. Однако спустя пару дней неожиданно выяснилось, что в объятия безносой дамы с косой Леода приведет отнюдь не голод. Вода-спасительница, бежавшая из змееголового краника бодрой струйкой, поддерживала силы узника и он мог рассчитывать прожить без еды в камере больше месяца, надеясь на помощь извне – ну не может же такой замок, как Феррайн, стоять вообще без обитателей! И вот однажды вода перестала течь. Леод спал и проснулся от того, что исчез ставший уже давно привычным шуршащий звук, издаваемый струей воды о каменную чашу. В полной тишине он встал, подошел, убедился, что самые худшие его подозрения оправдались и тихо произнес: – Теперь – все. Смерть от жажды, от обезвоживания – что может быть хуже? Три дня, три ночи – и от человек остается лишь высохший труп, практически мумия с запавшими глазами. Эта участь ждала Леода, и он никак не мог избежать ее. Оставалось лишь послать проклятия на голову бросивших его здесь врагов и собрать остатки мужества, чтобы достойно встретить смерть. Проведя без воды день, ночь и еще день, Леод заметил, что у него странным образом обострились все чувства. Он слышал теперь малейшие шорохи, доносившиеся из дальних концов узилища, видел малейшие трещинки и сколы на камнях стены в глубине коридора, а запах от нечистот, исторгнутых организмом Афраниуса в момент смерти, стал попросту невыносим, да и сам труп бывшего Хранителя Большого Молота начинал пованивать. Потом Леод впал в полузабытье и к нему стали приходить видения. Великий Магистр, Владыка Зеленого Дома, Темный лорд Зул-Баал, солдаты и офицеры армии Братства, какие-то полузабытые личности, с которыми командора сталкивала судьба, выступали из тьмы, что-то говорили, ругались, смеялись – и уходили обратно во тьму. И, конечно же, чаще иных являлась Кайна Наварро. Девушка с черными волосами и голубыми глазами. Девушка, которую он, Леод, предал… Теперь пришло время кары. Не в силах избавиться от навязчивого состояния, Леод шептал распухшими, покрытыми коркой губами в темноту: – Прости меня… Прости меня, если можешь…
* * * Туррилл и Вудли поместили в трюм пузатого торгового судна. Вместе с ними там находилось еще несколько человек, в основном испуганные рыбаки из прибрежных деревень. Так неожиданно завершилось плавание по колдовской реке Ортайг. Что, случай или воля всесильных богов свели в гроте, называемом Зев Демона, беглецов и два десятка крепких мужчин с оружием? На эту загадку мог ответить разве что провидец Фегг Белая Голова. Так или иначе, но Туррилла и Вудли заметили, окружили и силой усадили в большую шестивесельную шлюпку, а затем доставили на корабль. Захватившие Туррилла и Вудли люди были неразговорчивы, но облик, одежда и манеры выдавали в них не просто моряков, а «джентльменов удачи». Вудли, кутавшаяся в темный платок, украдкой шепнула Турриллу на ухо: – Милый, что с нами будет? – Нас влечет ветер судьбы, – просто ответил гном. – Доверимся ему – и будь что будет. Плавание оказалось недолгим – уже к вечеру следующего дня пленников вывели на палубу и они увидели совсем рядом большой скалистый остров, кое-где покрытый зеленью сосновых рощ. На острове шло грандиозное строительство. Сотни, если не тысячи людей и нелюдей – Туррилл заметил даже горбатые силуэты горных троллей – дробили камень, перетаскивали его, освобождая место под стены и башни будущей крепости. Уже были видны контуры орудийных фортов на входе в бухту, а вдали, на пологой скале, выдающей в море, белели наполовину возведенные бастионы главной цитадели. В бухте виднелось еще несколько судов, в основном разномастных торговцев. С них выгружали товары, высаживали людей. – Добро пожаловать на Золотой остров! – грубо рассмеялся один из моряков. – Наш губернатор Гуго, да продлят демоны моря его дни в вечность, любит гостей. А ну, лезьте в шлюпку! На берегу надсмотрщик с внушительным бичом из акульей кожи мрачно осмотрел вновь прибывших и лениво пробасил: – Камнетесы, строительные работники, кровельщики, желобщики, кузнецы, плотники, штукатуры – отходи направо. Остальные – шагайте к навесу. Минуту спустя на пыльной каменистой площадке остались лишь Туррилл и Вудли.
– Эй, борода! – окликнул гнома надсмотрищик. – А ты что, как та обезьяна – и умный, и красивый? Думаешь, не разорваться ли тебе напополам? Стражники и моряки, присутствовавшие при этом, обидно захохотали. – Так я подскажу тебе, что делать, – продолжил надсмотрщик, разворачивая бич. – Девка твоя пойдет к навесу, а сам ты – направо, потому как ты гном, наверняка чего-нибудь полезное для нашего дела умеешь. И чтобы ты уяснил здешние порядки и пошевеливался – вот тебе ускорительная пилюля! Бич взвился в воздух. Все замерли, ожидая: одни – потехи, другие – неотвратимой боли и унижения для строптивого гнома, а после и для себя. Туррилл перехватил бич, намотал его на руку и сильно дернул. Надсмотрщик, потеряв равновесие, с трудом удержался на ногах. – Это не девка, а жена моя Вудли, – четко произнес гном. – А сам я – царь Кайнаса Туррилл, тебе известный как Ржавая Борода. Ступай и доложи вашему… губернатору, что у него важные гости. А чтобы ты пошевеливался, холоп, вот тебе специальная гномья убыстрительная оплеуха! И шагнув к растерявшему всю спесь надсмотрщику, Туррилл отвесил ему звонкую пощечину, от которой мужчина рухнул на камни. Все замерли. Матросы взялись за ножи, стражники наклонили алебарды. – Это и вправду царь гномов, – проскрипел в наступившей тишине голос Эрри Теафара. Он только что прибыл на остров на галере и стоял в толпе пленников. – Советую исполнить его приказ, иначе у вас всех будут большие неприятности. – Ты сам-то кто? – прорычал старший стражник, повернувшись к толстяку. – Начальник порта вольного города Ниль-Сорг Эрри Теафар – к вашим услугам. – Вот так компания собралась, – стражник, сдвинув шлем набекрень, почесал затылок. – Пожалуй, и вправду нужно доложить губернатору. Эй, чего расселся! – напустился он на надсмотрщика. – Не слыхал, что ли, чего Его Величество сказали? А ну бегом! – Представляю, как бы они удивились, узнав, кто я, – прошептала из-под платка Вудли. Туррилл усмехнулся, стряхнул с руки бич: – У них еще будет такая возможность, любовь моя. * * * Полированная гранитная плита начала вспучиваться, словно была из глины. Леод смотрел на это, не двигаясь и не мигая. Он не испугался, не попытался закричать, позвать на помощь, хотя бы потому, что звать было некого и незачем. Повеяло теплом. Через густо-красный камень пролегла трещина, затем – другая. Наконец плита разломилась, точно ржаной каравай, искореженные половинки отвалились и Леод увидел багрово-красное нутро каменной дыры, пышущее жаром. Еще миг – и оттуда полезла магма, тягучая, как варенье. – Это все не по-настоящему, – тихо, но внятно произнес Леод. – Это галлюцинации. От жажды. Так бывает. Скоро должно пройти… Скоро конец… быстрее бы… Он зажмурился и отвернулся к стене, но слух продолжал фиксировать сухое потрескивание раскаленного камня, шуршащие звуки, издаваемые выпирающей из дыры магмой и странный шум, похожий на гул огня в кузнечном горне. – Лео-од! – раскатился по подземелью глухой, низкий голос. Последовало несколько мгновений тишины – и вновь: – Лео-од! Командор хотел зажать уши, но почему-то закрыл ладонями лицо. Гул пламени усилился. Пол, стены, лежанка – все задрожало. Набравший силу голос зарокотал на всю темницу: – Леод! Поднимись! Я пришел за тобой! Леод!! – Это бред, бред… Уйди, тебя нет! – зашептал Леод, корчась на лежанке. – Прочь! – Да повернись же ты, дурень! – рявкнул кто-то за спиной у командора. – Раскис, как баба… А ну – встать!! Неожиданно окрик подействовал – Леод отнял ладони от лица, неловко перевернулся на спину и повернул голову, чтобы увидеть, что за образ сотворило его измученное сознание. Перед ним стоял лавовый демон. Толстые руки и ноги его покрывала багровеющая корка шлака, в местах сгибов конечностей ярко светилась огненная плоть, на уродливом лице застыла черная маска, сквозь которую пламенели гневные глаза. – Изыди! – простонал Леод и сотворил обережный знак. – Я пришел за тобой! – произнес демон и сделал шаг вперед. Пол вновь вздрогнул. Ухватившись за решетку, исчадье огненных бездн, что простираются вглубине земного чрева под лабиринтами Дна, легко расплавила толстый металл. Вскоре кусок решетки с раскаленными краями загрохотал по камням. – Ты свободен! – демон отошел в сторону, сделал приглашающий жест. – Идем! Леод сполз с лежанки, с великим трудом поднялся на ноги, потерял равновесия и непроизвольно ухватился за торчащий штырь остывающей решетки. Острая боль от ожога пронзила руку командора. Он закричал, отшатнулся, упал и быстро отполз в угол камеры. – Настоящий! – лихорадочно пробормотал Леод. – Проклятье, он настоящий!.. – Конечно, – демон изобразил на каменном лице усмешку – на пол полетели хлопья сажи, посыпалась шлаковая крошка. – Вставай, пришло время выбираться из этой дыры и восстановить справедливость! – Кто ты? – прошептал Леод. – Неужели до сих пор не признал? – изумился демон и захохотал так, что кусочки раскаленной лавы полетели во все стороны, словно искры от костра. – Когда-то мы были врагами, потом – едва ли не друзьями, и у нас с тобой осталось одно недоделанное дельце. Ну, командор, вспоминай! – Зул… Зул-Баал?! – Леод поднялся на ноги, покачиваясь, подошел к дыре в решетке и вгляделся в лавового демона. – Ты живой? – Я? – демон вновь захохотал. – Ну, если это можно назвать жизнью – то да. Я – сын Отца Зла и Хозяина Мрака, заключенный столетия назад в чреве земном, тогда как моего родителя выдворили за пределы тварного мира, сковав магическими узами на веки вечные. – Чего ты хочешь? – облизнув сухим языком воспаленные губы, спросил Леод. – Я уже сказал – справедливости. Этот мир полон лжи и насилия. Я пытался изменить его, играя по здешним правилам, но сильные мира сего беззастенчиво жульничали, пряча в рукавах не только джокеров, а целые колоды. Они думали, что с Зул-Баалом покончено… Ха-ха, тем приятнее будет увидеть их предсмертное изумление. – Но зачем… Зачем тебе я? – прошептал Леод. – Я не бросаю в беде тех, кто сражался со мной под одним знаменем. Да, я сын Отца Зла, но я знаю, что такое честь и долг. На этом разговор окончен. Выходи! – Пить… – просипел Леод. – Я умираю от жажды. Три дня я… – Тебе придется собрать все силы, чтобы выйти наверх, – пророкотал лавовый демон. – Я не могу ни добыть воду, ни принести ее тебе. Она, ха-ха, в моих руках все время почему-то испаряется. Следуй за мной!
И сотрясая стены и своды темницы, тот, кто когда-то был Зул-Баалом, двинулся влево по коридору, оставляя на каменном полу глубокие раскаленные вмятины. Леод, изо всех сил пытаясь удерживаться на ногах, выбрался в коридор и заковылял следом. Проходя мимо воняющей камеры Афраниуса, он увидел черный труп стражника с выгнувшимися от процесса гниения конечностями. Труп висел на решетке, словно дохлый ископаемый паук. От смрада у Леода запершило в горле. Он хотел сглотнуть, но слюны не было, и командора скрутил жестокий приступ кашля. Леод упал на колени, перед глазами поплыли огненные круги… – Я не могу нести тебя, – прогудел над ухом лавовый демон. – Соберись, солдат. Вставай, нам надо идти! Осталось немного – лестница, верхний ярус, еще одна лестница, а там уже и двор, а во дворе каменный желоб с водой. Он предназначено для лошадей, но, думаю, ты не будешь привередничать. На второй лестнице Леод несколько раз терял сознание. До каменного желоба он полз около часа, и не дополз бы, если бы лавовый демон не выдрал из стены железный штырь. Леод схватился за один конец штыря, демон за другой, и пока тот не раскалился, перетащил командора через внутренний двор замка к желобу. – Сразу много не пей – умрешь, – услышал Леод совет своего спасителя, но разум уже не повиновался страдающему телу. С трудом приподнявшись на руках, Леод погрузил лицо в прохладную воду и начал пить… * * * – Итак, господа, хочу отметить, что удивлен видеть вас здесь, на моем Золотом острове, не менее, а возможно, и более чем вы удивлены видеть здесь меня. Произнеся эту замысловатую фразу, бывший Великий Магистр Братства, а ныне Губернатор Золотого острова Гуго ван дер Верт позволил себе легкую полуулыбку и по очереди посмотрел в глаза Туррилла, Вудли и Эрри Теафара. Гном выдержал взгляд, Вудли смешалась, а Эрри Теафар потер пухлые ладошки и деловито осведомился: – Поскольку время обеденное, не хотите ли подкрепиться, господа? Гуго нахмурился. Ситуация ему совершенно не нравилась. Приняв некоторое время назад решение кардинально изменить свою жизнь – и жизнь всего Ангхейма – ван дер Верт видел себя только в роли единоличного, абсолютного правителя нового островного Братства. Золотой остров должен был стать столицей военно-морской технологической империи, грозной и неуязвимой для всех этих сухопутных орд Дна, эльфов, гномов, гоблинов и прочих. Море надежнее любых, даже самых высоких, стен – Гуго понимал это как аксиому. У него было практически все для того, чтобы успешно реализовать свои планы: подручные, человеческий материал, отсутствие врагов и технологическое превосходство. Из Феррайна бывший Великий Магистр вывез несколько бронированных ящиков с чертежами самых современных военных систем, от шагоходов, цельнометаллических дирижаблей и подводных броненосцев до скорострельных паровых пушек и огнеметных установок. Сэмюэль обеспечил переброску на Золотой остров всего штата Центрального Конструкторского Бюро Братства. Конечно, не хватало квалифицированного персонала, мастеров и рабочих, но это было дело наживное. Главное – Гуго сделал первый шаг, заложил фундамент своей будущей империи, причем и в прямом, и в переносном смысле. И вот тогда, когда все силы и самого ван дер Верта, и его подданных (Гуго избегал употреблять слово «рабы») направлены на скорейшее обеспечение безопасности Золотого острова, неожиданно появляются, как чертики из табакерки, совершенно ненужные и даже опасные персонажи. «Ну зачем, Святые Братья, мне нужен этот гномий царь, да еще впридачу с гоблинской королевой? – мрачно размышлял Гуго, пока проворные слуги сервировали стол. – От толстяка, пожалуй, прок еще можно извлечь, на острове рано или поздно будет торговый порт и ему нужен будет начальник, разбирающийся в экономике, логистике и прочих бухгалтериях. А куда я пристрою нелюдей? Камни таскать? Им не по чину. Командовать, руководить? Этак они меня подсидят или восстание поднимут. Пожалуй, что проще всего… убить. Да, убить, а трупы утопить в море». Гуго чуть повернул голову и посмотрел на Сэмюэля. Верный слуга словно разгадал мысли хозяина и утвердительно наклонил голову, как бы подтверждая: «Да, ваша милость, конечно, убить. Нет человека – в данном случае гнома и гоблинихи – нет проблемы».
Улыбнувшись уголками рта, Гуго взял кубок с вином, отсалютовал гостям, с аппетитом поглощавшим жаркое из осьминогов и каракатиц. Эрри Теафар в ответ тоже улыбнулся, взялся за свой кубок, а Туррилл и Вудли, напротив, насупились и уткнулись в свои тарелки. Автор: Сергей Волков
|
