Пора спать. Только сон, как и бред, не входит в голову - или не покидает ее. Душа молчит, объятая немыслимым томлениям по далеким странам с общим названием «завтра». Такое бывает: ждешь чего-то важного, вроде бы лучший способ скоротать время – уснуть, но сон не приходит. Ко мне не приходит, видно, оставил меня на «потом». Тает, сжимается могила-квартира, окна дома напротив – лица молящие спасти их. И завивается высоко в небе торнадо еще необдуманных мыслей. Каждый год в этот день случается одно и тоже...

Сначала просыпается некто в серебряном плаще в самой далекой и нераспознанной глуши Ангхейма (говорят, там не бывали ни создания дна, ни лучшие разведчики Братства). Невиданная людьми тварь пробуждается от годовалого сна, выкарабкивается из толщи снега и векового льда. Небо наполняется то ли раскатами грома, то ли пугающе громким зевком. И льется из недр пламя, в своем потоке смывая остатки сна с чешуи, укутанной серебряной тканью. И как только не загорается ткань? Впрочем, это же легенда.

Но сегодня я хочу дождаться этого создания, увидеть, может быть, запечатлеть на самопальный демонограф этого зверя. Сосед также не спит: приглушенный свет в одном из окон дома напротив, периодически вспыхивает от творящихся там экспериментов. Охотники готовят свои капканы на невиданного зверя.

Так что же происходим вслед за пробуждением? Конечно, зверюга голодна. Но её корм не мясо зверья, вдоволь обитающего как на Дне, так и под светилом поверхности. Не разумные или не мертвые пойдут ей в корм, нет. Вера. Наша вера в богов, в свои изобретения, вера магов в их чудеса, вера младенцев в сердцебиение матери. И эта вера сегодня собирается в потоки и смерчи над каждым из городов. Месяц Калидус – средний месяц зимы, – когда год старчески переваливает через пик Хроноса и становится, как молодой дракончик, на крыло года нового. Целый месяц безвременья, когда уже отгремели последние дни старого года, а календари не переведены на новый. Но только в одну ночь, называемую длинноухими «Визавил-год», приходит тварь с севера, и сами Разумные могут увидеть свою овеществленную веру, идеи, мечты.

^{Дикая Охота | Художник: Алексей Жижица}

*    *    *

Перебираюсь поближе к окну, разгребая всевозможные механизмы-недоделки на подоконнике и около него. Ай! Лента кожи сползает с мякоти ладони, и растекается алое пятно на деревянном подоконнике. Руку поранил чёрный цилиндр. Артефакт Дна, к слову запрещенный. Такими орудуют жители подземелий, но не сумраки (слишком берегут свою кровь стальнотелые). Так, кулак сжать покрепче. Крови будет много, зато свернется быстро. Цилиндр беру в левую руку, теперь он безопасен: шипы не выскользнут из его гладкой поверхности, ибо крови уже достаточно. А кровь на подоконнике уже сворачивается от мгновенного воздействия артефакта, в аконитовые кристаллы зарядов – отличные батарейки для моего демонографа. Но я, верно, отвлекся, пора вернуться к твари...

Всегда седьмого числа (магия цифр - единственная магия, с которой готовы мириться почти все мастера-изобретатели Братства), в три часа ночи это создание успевает побывать над каждым уголком мира-щита, где живут, рождаются и умирают идеи. Вера человечества в то, что оно создано ради высших целей. Судя по древним манускриптам, эта тварь была не всегда. Возможно она - плод эксперимента магов, но точно не творение сумраков: она не несет смерть, в ней нет зла.

«Да, зла нет. Верь мне!» - так говорил много лет назад мой наставник о той твари. И в ночь на восьмое сжигал несколько рукописей с неосуществленными проектами. Так сказать, освобождал из плена мысль, чтобы она пришла, пережеванная тварью, к другому изобретателю. Рукописи горели хорошо, быстро, так что было трудно поддерживать огонь. Слишком быстро обращалась бумага в незаметные угольки, и только лицо вдруг опалял теплый поток ночного воздуха... Как будто сам себя очистил, святым огня прикосновением освободив из плена мысль и свою веру в нее. Попробую и я сегодня сделать то же самое...

*    *    *

Над городом властвует тишина, лишь стук часов на городской часовой башни отсчитывает последние пять минут до третьей полуночи. Спит Альдор - стальной город. Нитка тусклых фонарей сшила воедино сеть домов. Ночь в компании теней раскидала сотни снов. Запах мяты и бензина ласково обнял округу. Лишь под звездами едино кружат страниц-идей водовороты.

Часы замолкаю: стрелки указывают третью полночь - тот самый миг, когда Визавил-год вступает в полную силу. И время, застывая, делится, как и тени прошлого и грядущего, на молодых и старых. Время подождет, если есть серьёзный повод. А вот, собственно, и он! Рассекая застывшее живой картиной ночное небо, огибая спирали водоворотов идей-мыслей-страниц, вбирая в себя всю мыслимую и невообразимую информацию, проносится стальное око-шар. Такое есть в каждом мире, где Разумные научились бóльшему, чем разжигать огонь и орудовать палкой. Око Звезднорожденных. Биомвель. Но тссс! Здесь не знают этого имени. И посему око облетает весь мир-щит, собирает и обрабатывает информацию об идеях, изобретениях, корректирует их и отсылает обратно. И серебряная мантия из легенды на самом деле – пучок проводов. Извергаемое пламя – огонь антигравитационных турбин.

Когда Хронос возвращает себе отданное в заём время, в оплату идет вера Разумных. Ценой же и результатом – развитие. Над экспериментаторами ставят эксперимент. Но это ли главное?
А утром проснутся у своих приборов сотни инженеров и механиков, так и не дождавшиеся третьей полуночи, но видевшие во сне Мир Идей. И тогда, на восьмой день (о, магия цифр, в тебе восьмерка символизирует бесконечность) все города поверхности наполняются негласным торжеством.

*    *    *

Глаза еще слипались от сна, и в то же время перед ними плыла картинка города в облаках. Бернхольм. Я назову его Бернхольм. Но сначала нужно окончательно проснуться и записать все идеи из видения-сна. Ноги сами влекут меня за дверь скромного жилища. Чьи-то голоса на улице явно сулят хорошие эмоции...

^{Бернхольм | Художник Антон Квасоваров}

*    *    *

Дверь нараспашку. И несколько десятков голосов соседей-механиков оглушают еще сонный разум единым возгласом: Эврика!

Автор: Сергей Борзиков