Графитово-черная пыль, смешанная с кристалликами льда, раздражающе скрипела под подошвами сапог. Здесь, в тени исполинского облака, невесть какими силами удерживаемого у земли, ночной холод еще до конца не отступил, и Таэс с кислой физиономией пытался согреть руки своим дыханием. Выглядел консул неважно – у него за спиной была долгая ночь. В этой части проклятой Братьями Пустоши нашлось всего одно естественное возвышение, где можно было дать бой кочевникам. Поэтому всю ночь армия Братства провела на бесконечном марше, стремясь занять выгодную высоту и окопаться на ней. И если бы не машины, им бы было ни за что не успеть. Пусть Авимант и скрипел зубами так, что слышно было в самом Аардаме, наблюдая, как великолепные боевые машины превратились по приказу Таэса в землероек.

– Здесь даже хуже, чем… – ученик Крэма был тут как тут, стоило только вспомнить. – Чем везде.

Ливорец хмыкнул. Пустошь, оправдывая свое название, встретила их армию выжженными солнцем землями, на которых ютились странные колючие растения. Но то была обычная пустыня, мало чем отличающая от Хаммата на западных границах Ливора. Здесь же коричневую глину сменил странный черный песок, на котором не росло абсолютно ничего. Земля была мертва. За ней жил туман, лениво колыхающийся за левым крылом их позиций.

– Разведчики вернулись?

– Нет, – Авимант нахмурился. – Равно как и те, кого отправили на их поиски.

Таэса изрядно раздражал тот факт, что их левый фланг упирается в какую-то муть, под покровом которой к ним мог подкрасться хоть сам Неназываемый, а они об этом не узнают до тех пор, пока тот не схватит их за задницы… Но проклятое облако со своими секретами расставаться не желало, с удовольствием проглотив два посланных на разведку отряда.

– Ну и демоны с ними, – зло сплюнул Таэс, даже не догадываясь, насколько был близок к истине… Далеко впереди, на юге, из утренней дымки показался авангард кочевников. – Объявляй готовность.

Почтительно замерший за спиной командующих горнист поднес к губам сигнальную трубу, и над черной землей разнесся тревожный сигнал.

* * *

– Кажись, началось, – Клайн, приятель Дерека, принялся усиленно запихивать в себя остатки скудного пайка. С холма доносился приглушенный расстоянием сигнал.

– Не боишься вывалить все это обратно? – Дерек нервничал и к еде даже не притрагивался.

– Боюсь, представь себе, – Клайн смачно рыгнул. – Но еще больше боюсь сдохнуть, не пожрав напоследок.

Кто-то из неспеша поднимающихся с земли пикинеров ухмыльнулся и высказал свое пожелание – очевидно неисполнимое в свете того, что женщин в их баталии не было. Да и в соседних тоже. Левый фланг армии Братства расположился между холмом с лениво колыхающимся штандартом командующих, и лежащим на земле облаком, к которому сотник, ругаясь как заправский боцман, запретил приближаться ближе, чем на сотню шагов.

– Даже интересно, чего там? – негромко пробормотал Дерек, но его услышал все тот же пикинер.

– Может, бабы? – пехотинцы заржали.

– Слыхал, что разведчики там сгинули… – начал было кто-то рассудительный, но его перебили:

– Значит, точно бабы!

Так с немудреными шутками баталия строилась в боевой порядок: два ряда пикинеров, затем ряд бойцов ближнего боя, в чьи обязанности входило разбираться с теми, кто проскочит мимо стены трехгранных наконечников и доберется до строя, и еще два ряда пикинеров, за которыми расположились мушкетеры.

Слева от них в полутора сотнях шагов колыхался туман, справа выстраивалась вторая баталия. Еще две располагались в сотне шагов позади. Четыре колючих ежа, которым предстояло остановить демонами стукнутых степняков.

Прошедший перед строем сотник напомнил солдатам о необходимости держать строй, прикрывать товарища и рубить противника без пощады. Правда, все эти важные и дельные мысли были высказаны в таких выражениях, что со стороны могли показаться тренировкой в построении многоэтажных матерных конструкций.

– Именно туда мы им и собирались засунуть все наши острые железяки, – ехидно прокомментировал Клайн последнюю реплику сотника. Приятели стояли плечом к плечу в третьем ряду: Клайн небрежно воткнул в землю меч – дрянной кусок железа, выданный ему на сборном пункте; Дерек осторожно провел пальцем по едва наточенному лезвию топора.

Далеко впереди показался гребень темной волны конницы кочевников.

^{Ярость песков | Художник: Николай Дихтяренко}

* * *

Солдаты Братства заполонили холм точно муравьи – мелкие, матово блестящие насекомые, хаотично перемещающиеся в противоположных направлениях. Наверняка, они уже заметили, что их численность уступает орде, и теперь трепещут, точно кустарник на ветру. Хор-Тамын запрокинул голову: над ним раскинулось бесконечное небо бледно-голубого цвета. Сегодня будет хороший день.

– Что вы думаете, командор?

Леод хмуро уставился на предводителя кочевников.

– Смотря что ты хочешь услышать.

Хор-Тамын не обиделся на грубоватый тон – бывший полководец Братства не общался с мудрым Учителем, и потому ждать от него хороших манер бессмысленно.

– Позиции Братства.

Леод прищурился, изучая темную массу войск на севере.

– Достаточно крепкие, чтобы перемолоть твою конницу в пыль.

– Пожалуй, это так… – к ним приблизился один из родовых вождей и, почтительно поклонившись, что-то сказал на наречии степи.

– Начинайте, – из уважения к гостям из иных земель Хор-Тамын ответил на языке Братства.

Леод еще раз оглядел поле битвы. Братство заняло стратегически важный холм и наверняка крепко там окопалось: мушкетеры, артиллерия. Справа, между холмом и туманом, который кочевники называли Йож-а-Кур, щерились пиками три или четыре баталии – отсюда было не видно. Слева коптила небо столбами черного дыма тяжелая техника. За холмом наверняка скрыт резерв. Все строго по учебнику.

Сам Хор-Тамын расположил свои войска в три линии: первую составляли похищенные у Братства машины (слева – как раз напротив техники противника) и легкая кавалерия, вооруженная луками (центр и правый фланг). Во второй линии на крыльях замерли ряды тяжелой конницы, а в центре тяжелым массивом разместилась пехота. Третий ряд составлял резерв легкой кавалерии.

– Ну а если поподробнее? – горячий шепот Кайны обжег ему ухо. Командор покосился на вождя кочевников – тот раздавал какие-то указания.

– Хор-Тамын допустил ошибку, позволив им занять холм. Теперь замучаются выкуривать оттуда мушкетеров. Но нам это даже на руку.

– Беспокоишься за своих, – капитан заметила то напряжение, с которым Леод оглядывал позиции.

– Все же Братство было моим домом, и предательство Гуго этого не изменит. Пожалуй, помолюсь за их победу, – вымученно улыбнулся командор.

* * *

Под напряженным взглядом Авиманта лавина кочевников начала разбег, нацеливаясь обрушиться на баталии и центр. Пока еще они были далеко, но с каждой минутой низкий грохот копыт все нарастал, грозя перерасти в ужасающий удар. Инженер привык к грохоту и огромным механизмам, но то, что он видел сейчас, производило неизгладимое впечатление. Слитная масса, движущаяся в едином порыве, причем каждый элемент обладал огромной сложностью… самоорганизующаяся система высочайшего порядка. Сколько ни билось Братство, им так и не удалось создать ничего хотя бы близко приближающееся к такому совершенству.

И от этой ужасающей силы его отделяла пара сотен шагов и несколько рядов плоти и стали. Гулкий удар. Установленные в центре позиций орудия дали первый залп, но снаряды канул в накатывающуюся лавину без видимого вреда. Кавалерия продолжала стремительно приближаться.

Шесть. Семь. Восемь. Авимант поймал себя на том, что отсчитывает время перезарядки. Девять. Десять. Снова выстрел.

– Десять секунд. Плохо, – капризно скривился стоящий рядом Таэс. Видимо, тоже считал.

– Стреляют так быстро, как только возможно.

– Значит, Братству пора изобрести более скорострельное оружие. Не зря вас Сумрак в хвост и в гриву лупил.

Инженер аж задохнулся от возмущения. Этот недоумок еще недавно пас коз – или чем он там занимался? – в своем Ливоре, а сейчас смеет указывать ему, чем должно заниматься Братство! Но облечь свое возмущение в нецензурную тираду он не успел: внезапно кочевники, до сего момента рвавшиеся к их позициям по прямой, стали заворачивать в сторону правого фланга. Вместо сокрушительно лобового удара степняки теперь скакали вдоль их позиций, осыпая замершую ливорскую пехоту градом стрел. В ответ злобно огрызнулись мушкеты Братства.

– Любопытный маневр… – пробормотал Таэс и решительным жестом подозвал адъютанта.

– Передай мушкетерам – пусть стреляют по лошадям.

Молодой ливорец с преувеличенным старанием отдал честь и кинулся исполнять приказ, а Таэс, заметив, как Авимант брезгливо поморщился, холодно бросил:

– Отправляясь на войну, щепетильность и рыцарские принципы лучше оставить дома.

– И что же тут любопытного? – сменил тему Авимант. Будучи человеком самокритичным, молодой политик прекрасно отдавал себе отчет в том, что он весьма посредственно разбирается в военном деле. Поэтому здесь, на поле боя, он без колебаний отдал бразды управления ливорцу. Уязвленная гордость намного предпочтительнее… кхм, уязвленной задницы.

Стоящие в первых рядах ливорцы были упакованы в доспехи не хуже боевых големов. Из запасных броневых пластин были наспех скручены огромные щиты, сейчас вмиг превратившиеся в ощетинившихся ежей. Находили ли стрелы дорожку к укрывающимся людям, отсюда было незаметно. А мушкетеры сеяли смерть в рядах противника – от пуль даже кирасы не спасают, но и тех у варваров быть не могло… Падали лошади, сокрушая черепа и позвоночники своих хозяев, а чудом уцелевших затаптывали свои же товарищи. По скромному мнению Авиманта, это была бездарная атака.

– Надеюсь, нет нужды объяснять, что такое дымовая завеса?  – вопросом на вопрос ответил Таэс.

^{Конный лучник | Художник: Юлия Алексеева}

* * *

– Ну и куда вас понесло! – орал разочарованный Клайн. – Я тащился через эту проклятую пустыню не для того, чтобы смотреть, как вы удираете!

Только баталия приготовилась к «горячей» встрече, как кочевники резко повернули в сторону центра. Поскольку непосредственной опасности им теперь не угрожало, десятники проорали:

– Пики-и-и вниз!

Все поле перед ними, которое кавалерия перечертила почти наискосок, теперь заволокло пылью.

– Гадские кочевники. Гадская Пустошь, – хлюпнул носом Клайн.

– Центру сейчас несладко приходится, - вывернув голову и поднявшись на цыпочки, Дерек заметил взлетающие в сторону ливорцев облака стрел.

– Да что им! Вверх по склону кавалерия не полезет. И у них там мушкетеров раз в десять больше, чем у нас.

За их спинами ритмично ударили барабаны и раздался яростный крик:

– Баталия! Двадцать шагов назад. Раз! Раз! Раз!

Приятели, аккуратно отмеряя длину шагов, отошли на положенное расстояние. Главное в таком перестроении – не суетиться и не развалить строй.

– Зачем бы?

– Отошли подальше от этой пыли, – пояснил кто-то справа от Дерека. – Мы ж теперь вообще не видим, чего там эти коневоды затевают.

Дерек кивнул и вдруг ощутил постыдную дрожь. Опасаясь, что Клайн, заметив, поднимет его на смех, он уже приготовился глупо пошутить, но вдруг понял, что дрожит не он. А земля под ногами. Почувствовали это и его соседи, недоуменно озирающиеся по сторонам.

– Что это… – забормотал Клайн, но его перекрыл отчаянный вопль сотника.

– Пики-и вверх!!!

Впереди, в пыльном мареве, показалась зловещая черная масса.

* * *

За поднятой копытами пылью позиции Братства уже было не разглядеть, зато Виз было прекрасно видно, как двинулась стоящая справа вторая волна кавалерии, а следом за ней – и расположенная в центре пехота.

– Неплохо, – скупо похвалил вождя кочевников Угур-Аш.

– Почему? – тут же любопытно высунулась девушка.

– Теперь артиллерии Братства придется стрелять вслепую. У пехоты степняков появился шанс добраться до противника.

– У-у-у… – протянула Виз. В Соултраде ее обучали многому, но полководческого искусства среди ее предметов не числилось. Зачем вообще все эти сложности, если можно от души «вдарить» магией?

Их компания с удобством расположилась на краю лагеря, наблюдая за развернувшейся битвой. Все те же бесценные способности Угур-Аша отпугивали любопытных – а то война идет, а они тут сидят!

– А эти? – левый фланг кочевников – боевые машины, вызвавшие у Виз бурю восторга, и еще один отряд кавалерии – до сих пор не сдвинулись с места, словно забыв, зачем они тут собрались.

– Наверное, ждут, пока противник втянется в битву, и потом обойдут с фланга, – демон равнодушно пожал плечами.

– У-у-у… – это был весьма познавательный день для юной темной волшебницы.

Наконец, с изрядным опозданием, зашевелились и машины кочевников.

– Итак, сейчас Крэм вернется в лагерь. Приготовились, – сухо скомандовал Угур-Аш.

* * *

Пока Таэс был собой доволен. С момента выступления из Аардама он размышлял о тактике кочевников. Как бы он сам поступил, доведись ему встать во главе орды? Пожалуй, начать стоило с атаки конных лучников, изматывающих противника: даже в Ливоре было известно, что степняки – прекрасные наездники и мастера стрелять на ходу. Он позаботился об этом: поставил уязвимые баталии Братства в такую позицию, где конные стрелки не стали бы их атаковать из-за нехватки места для маневра – между холмом и туманом, – а пехоту центра снабдил самодельными щитами. И в итоге первый удар противника фактически был сведен на нет.

Но вот завесу он не учел – ему просто не доводилось сражаться в подобных условиях. Впрочем, это отговорки. Надо было догадаться. Сейчас кочевники готовят второй удар, который наверняка будет основным, а он ничего не видит. Остается лишь полагаться на свой план.

– Передайте на машины – пусть начинают.

Сигнальщик на вершине телескопической мачты замахал разноцветными флажками. Их правый фланг – могучие паровые големы, кошмарные мехазавры, самая внушительная и смертоносная техника Братства, пришел в движение. Посмотрим, что именно Леод, если все-таки он командует ордой, придумал на этот счет…

Слева раздались испуганные крики. Консул повернулся как раз в тот момент, когда на баталии обрушился удар тяжелой кавалерии. С небольшим опозданием до них донесся отдаленный шум, в котором смешивались крики умирающих, треск ломающегося оружия и отчаянное ржание коней. Впрочем, это пока не представляло угрозы: командующий баталиями офицер Братства оказался достаточно сообразителен, чтобы отвести людей от облака пыли, и потому на атаку кавалерии они успели среагировать.

И сразу же слаженно грохнули орудия, направленные в сторону левого фланга. Понимая уязвимость этого направления, Таэс разделил артиллерию: половину в центр, половину – прикрывать баталии. Еще одно оправдавшее себя решение. Значит, на центр кочевники направят пехоту…

Ливорец злобно ощерился. Пусть идут. Их там уже ждут.

* * *

Кочевники налетели на них, точно демоны. Пикинеры едва успели поднять свое оружие, уперев его в черную землю, как на острые наконечники налетели первые лошади. Растерявшийся Дерек сделал единственное, что пришло в голову – навалился на стоящего впереди пикинера. Точно так, как им объясняли на сборном пункте. Ему в спину уперся солдат следующего ряда, и так далее, превращая баталию в монолитную стену.

И все равно страшный удар выбил из него дух. С жутким хрустом пики пробивали всадников насквозь, вместе с лошадьми. Слева мелькнуло взвившееся в воздух тело степняка, перелетевшего через голову насаженного на острую сталь коня. Но, даже умирая, они прокладывали путь своим товарищам: пикинеры не успевали вытащить оружие из трупов, и воспользовавшиеся заминкой противники, пожертвовав своими лошадьми, прорвались к первому ряду.

... Дерек этого не знал, но облако пыли сыграло злую шутку с кавалерией второй волны: они просто не успели затормозить перед баталией. Кто-то сумел свернуть в промежутки между пикинерами, но многие налетели на трехгранные наконечники. Хотя среди них, наверное, были и те, кто решил, что сегодня неплохой день, чтобы умереть...

– Не спа-ать! – надрывался сотник. Они и не спали: Клайн ткнул острием меча под край шлема спешившегося кочевника, точно в смуглое лицо с раззявленным в немом крике ртом. Брызнула алая кровь, и противник рухнул на землю. Но через его труп уже лез следующий. И еще один. Где-то далеко грохотали пушки.

Бой смешался в неразличимую круговерть. Какой-то кочевник – невысокий, в пестром халате – ловко увернулся от неуклюжего выпада Клайна и пронзил ему грудь своей саблей. Выданная кольчуга, покрытая многочисленными заплатами, не спасла солдата Братства. Удар Дерека запоздал лишь на мгновение...

Они с приятелем были родом из деревни в северных отрогах Ушгарака. Тихое, сонное место, которое не всколыхнула даже война с Сумраком – по давней договоренности отправили дурачка Олафа, да сына пьяницы Преста, которого никто терпеть не мог. Однако Братство терпело поражение за поражением, и во второй раз вербовщики забирали всех годных носить оружие. Так Дерек, сын лесоруба, отправился на войну.

Твердо расставив ноги, он ловко схватился за топорище и ударил – так, как учил отец. К его изумлению, отдачи не последовало – лезвие играючи разворотило грудную клетку кочевника, отбросив того прочь. Справа мелькнул клинок – Дерек отшатнулся от атаки и широким взмахом отсек противнику руку. Кочевник замер, удивленно разглядывая обрубок, и в этот момент на его шлем обрушился удар топора.

Раздавшийся хруст показался Дереку таким трогательным, что парень неожиданно рассмеялся. 

^{Оруженосец | Художник: Prat Beron}

* * *

Залпы мушкетов сливались в один непрерывный грохот. Стрелки Братства располагались выше, и их оружие било быстрее и дальше. Кочевники пытались выстроиться в подобный порядок, но сказывалось отсутствие опыта: вот невысокий крепыш с длинной черной косой трясущимися руками пытается зарядить мушкет – и падает, схватившись за пробитую пулей грудь. Строй рассыпался, и чтобы его восстановить, требовалось добраться до мушкетеров. Но между яркой волной пехоты степняков и красно-черными рядами мушкетеров Братства замерли угрюмые порядки стальных людей.

С ними кочевники столкнулись впервые: высокие, закованные в сплошную броню, стремительно орудующие страшными секирами и длинными алебардами, они совсем не походили на пехоту Братства. Не важно, насколько яростно и самоотверженно атаковали дети степей – стальные люди не отступали ни на шаг. Казалось, их не брало никакое оружие, они не ведали ни усталости... ни жалости к врагу.

Свою пехоту Хор-Тамын организовал по образу и подобию баталий Братства: впереди два ряда копейщиков, за ними – мушкетеры. Кочевникам было непривычно воевать в пешем строю, но вождь понимал: кавалерии не взять штурмом укрепленные города. Дабы принести миру свет справедливости, народу степей требовалось измениться. Хор-Тамын потратил немало времени, пытаясь обучить прирожденных всадников ходить в сомкнутом строю, и все же в бою их порядок развалился.

...Мелькали разноцветные халаты, редкие доспехи, ленты, блестящие полоски сабель, темные лица, алая кровь... Подобно неистовым волнам накатывали кочевники на центр армии Братства и, разбиваясь, откатывались назад, оставляя на черной земле многочисленные тела. По отступившим метко стреляли мушкетеры, почти в упор били картечью установленные в центре пушки Братства, пробивая кровавые просеки в порядках кочевников. И те бросались в новую атаку, стремясь добраться до сеющих смерть орудий.

Но тщетно. В узких прорезях полностью закрывающих лицо шлемов полыхали багровым безумием глаза стальных людей.

Автор: Фёдор Корнилов

​

​